- Ты должна поблагодарить эмиссаров смерти, - настойчиво заявил мужчина, который вел нас, как только мы добрались до ровной земли.
- Да ну? - спросила я насмешливо.
Мысль о том, что нужно говорить "спасибо" каким-то "эмиссарам смерти", показалась мне смешной.
- И что, мне теперь на колени становиться? - поинтересовалась я, не удержавшись и хихикнув.
Мужчина и не думал, что для меня это шутки. Он положил руки на пояс и посмотрел мне прямо в глаза. На его узком скуластом лице не было и тени улыбки. Что-то угрожающее было в его позе, в его раскосых темных глазах, в его мохнатых бровях, которые мостом сходились над его точеным носом. Он резко повернулся ко мне спиной, отошел и уселся на ближайший камень.
- Мы не покинем это место, пока ты не поблагодаришь эмиссаров смерти, - заявил он.
Внезапно меня словно громом поразило - я осознала, что я одна нахожусь невесть где в тумане в компании двух странных людей, один из которых, возможно, опасен. Я поняла, что он не двинется с места, пока я не выполню его нелепое требование. К моему изумлению, вместо того, чтобы испугаться, я почувствовала, что готова рассмеяться.
Всепонимающая улыбка на лице молодого парня ясно свидетельствовала, что он знает, о чем я думаю, и это немало его забавляет.
- Пожалуй, на колени можно и не становиться, - сказал он мне, а затем, не в силах дальше сдерживать веселье, расхохотался.
Его смех звучал ясно и отрывисто, он словно камешками рассыпался повсюду вокруг меня. У него были снежно-белые, совершенно ровные, как у ребенка, зубы. Его лицо выглядело озорным и в то же время мягким.
- Достаточно просто сказать "спасибо", - подсказал он мне. - Скажи. Что ты при этом потеряешь?
- Я чувствую себя глупо, - сказала я ему доверчиво, намеренно пытаясь склонить его на свою сторону. - Я не стану этого делать.
- Почему? - спросил он меня без всякого осуждения. - На это уйдет какая-то секунда, к тому же, - улыбаясь, подчеркнул он, - это совершенно не больно.
Я невольно хихикнула.
- Мне жаль, но я не могу этого сделать, - повторила я. - Такая уж я есть. Всякий раз, когда кто-то настаивает, что я должна что-то сделать, я не хочу этого делать, злюсь и упираюсь.
Парень задумчиво кивнул; его глаза глядели в землю, подбородок покоился на кулаках.
- Однако факт, что нечто помогло тебе избежать увечья, а возможно, и гибели, - промолвил он после длинной паузы. - Нечто необъяснимое.
Мне пришлось согласиться с ним. Я даже призналась, что для меня все это выглядит совершенно непостижимым, и попыталась сказать что-то о явлениях, которые происходят случайно в нужное время и в нужном месте.
- Все это очень правильно, - ответил он, затем улыбнулся и весьма смело коснулся моего подбородка. - Но это ничего не объясняет в твоем случае. Ты получила дар. Называй того, кто его тебе его дал, случайностью, стечением обстоятельств, цепью событий или как угодно еще, но факт остается фактом - тебя уберегли от увечий и боли.
- Возможно, вы и правы, - согласилась я кротко. - Мне следовало бы проявить большую благодарность.
- Не проявлять большую благодарность, а чувствовать себя более гибко и раскованно, - сказал он и расхохотался.
Заметив, что я начинаю злиться, он широко развел руки, словно пытаясь охватить окружающие нас заросли полыни.
...
- Он говорит о благодарности эмиссарам смерти, - вмешался тот, что был старше. Он подошел к нам и уставился на. меня сверху вниз чрезвычайно странным взглядом.
Полная страстного желания поскорее убраться с этого места и от этих двух сумасшедших, я вскочила и прокричала слова благодарности. Мой голос эхом отозвался в зарослях, словно они обратились в скалы. Я вслушивалась, пока отзвуки моего голоса совсем не затихли. А затем, словно одержимая, совершенно наперекор собственному здравому смыслу, я стала выкрикивать "спасибо" снова и снова.
- Я уверен, что эмиссары более чем довольны, - сказал младший из двух, легонько похлопав меня по икре.
Расхохотавшись, он перевернулся на спину. Удивительная сила была в его глазах, в очаровательной мощи его смеха. Я ни на мгновение не усомнилась, невзирая на такое веселье, что и в самом деле поблагодарила эмиссаров смерти. И что самое странное, я чувствовала, что нахожусь под их защитой.
- Кто вы такие? - я адресовала свой вопрос молодому парню.
Он одним быстрым плавным движением вскочил на ноги.
- Я - Хосе Луис Кортез, но друзья зовут меня Джо, - представился он, приготовившись пожать мне руку. - А это мой друг - Гумерсиндо Эванс-Притчард.
Из опасения, что от такого имени я громко расхохочусь, я прикусила губу и принялась чесать воображаемый укус на колене.
- Наверное, блоха, - сказала я, поглядывая то на одного из них, то на другого. Они в свою очередь уставились на меня, лишив возможности потешиться этим именем. На их лицах было такое серьезное выражение, что мой смех тут же пропал.
Гумерсиндо Эванс-Притчард взял мою руку, вяло свисавшую вдоль тела, и энергично потряс ее:
- Я рад с тобой познакомиться, - сказал он на чистейшем английском языке с первоклассным британским акцентом. - Я уж было подумал, что ты - эдакая зазнавшаяся п....(Грубая брань. В оригинале - "cunt". Выражение грубое, но заменить или смягчить его не удалось. Гумерсиндо этим словом изрядно шокировал Флоринду (поэтому выражение должно быть крепким), видимо, этого он и добивался (см. контекст). Так что остается надеяться на понимание и крепкие нервы читателей (прим. перев.)).
Мой рот раскрылся, а глаза вылезли из орбит. И хотя что-то во мне подметило, что его слова означали скорее комплимент, чем оскорбление, мой шок был столь силен, что я стояла, словно парализованная. Особым пуританством я не отличалась - при соответствующих обстоятельствах я могла переплюнуть кого угодно, - но в самом звучании слова cunt для меня было что-то столь потрясающе обидное, что оно лишило меня дара речи.
Джо пришел мне на выручку. Он извинился за своего друга, объяснив, что Гумерсиндо - непримиримый борец с общественными предрассудками. И прежде чем мне представилась возможность сказать, что по моим понятиям он явно перешел все рамки приличия, Джо добавил, что Гумерсиндо вынужден быть борцом с общественными предрассудками, и это связано с тем фактом, что он носит фамилию Эванс-Притчард.